гомосексуальность

Сто восемь. О музыке.

Те, кто долго жил среди ***асов, говорят, что они втайне стыдятся своего греха и стараются поразить всякими фокусами. Думают про себя так: «Да, я ***ас. Так уж вышло — что теперь делать… Но может быть, я гениальный ***ас! Вдруг я напишу удивительную музыку! Разве посмеют плохо говорить о гениальном музыканте…» И поэтому все время стараются придумать новую музыку, чтобы не стыдно было и дальше харить друг друга в дупло. И если б делали тихо, в специальном обитом пробкой месте, то всем было бы так же безразлично, как и то, что долбятся в сраку. Но их музыку приходится слушать каждый день, ибо заводят ее повсеместно. И потому не слышим ни ветра, ни моря, ни шороха листьев, ни пения птиц. А только один и тот же пустой и мертвый звук, которым хотят удивить, запуская его в небо под разными углами.

Бывает, правда, что у ***асов ломается музыкальная установка. В такие минуты спеши слушать тишину.

А я знал однажды одного гея, то есть он не однажды был геем, я просто его знал однажды, он был геем... и сейчас гей.

Я была в шоке, когда мой сын сказал мне, что его парень — гей.

Геи — они как ноябрь.

Такая же слякоть и так же противно.