Каждый удар, наносимый нами в гневе, в конце концов обязательно падет на нас самих.
гнев
Нельзя любить в человеке только свет. Каким бы солнечным и прекрасным ни был день, после него неизбежно наступает ночь, но и в ней есть луна и звёзды. Человеческие слабости притягательны. Злость, гнев, обида – они не что иное, как доказательство искренности. Перед нами всегда стоит выбор, как их принять: упрямо доказывать своё или ответить любовью – постараться прикоснуться к сердцу другого человека, почувствовать его боль, попытаться разделить её, взять на себя?
В каждом из нас есть тёмная сторона, ведь мы живые, мы уязвимы друг перед другом. Нужно относиться к ней с благодарностью. Без неё нас ждёт мир, лишённый красоты ночного неба, без неё всякая жизнь – жизнь наполовину.
Сердиться — это значит мстить самому за ошибки других.
(Отдаваться гневу — все равно, что мстить самому себе за вину другого.)
Я убил столько людей, что потерял счёт. Я не могу забыть об этом. Я монстр. Я чувствую... гнев внутри себя! Но я спокоен... где-то внутри есть что-то. Что-то лучшее.
Я сержусь, когда веду себя неподобающе, а когда кто-нибудь другой ведет себя плохо, я радуюсь.
Гнев, основанный на расчете, гораздо опаснее того, который базируется на слепой ненависти.
Если я сую руку в огонь, а потом злюсь на него, это глупо. Огонь — это огонь, он горячий и обжигает. Следовательно, вместо того чтобы злиться на огонь, я просто не должен совать в него руку.
Хороший учитель знает, что есть притворное негодование и настоящее, и притворство здесь — честная игра, вид учительского оружия, та пушка, на которую он берет учеников; но истинное негодование надо прятать любой ценой, чтобы не позволить им, умелым манипуляторам, выиграть очко.
Ярость подобна суке: как та слепыми рождает щенят, так и слепые обвинения в ярости исходят.
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 29
- 30
- 31
- 32
- 33
- 34
- 35
- 36
- 37
- …
- следующая ›
- последняя »