Скарлетт О'Хара

Я сама как Атланта, – подумала она. – Ни пожарам, ни янки меня не сломить.

Оказывается, ей надо было потерять их всех, чтобы понять, как она любит Ретта, — любит, потому что он сильный и беспринципный, страстный и земной, как она.

— Кто там?

— Всего лишь ваш муж.

— Войдите.

— О, неужели мне позволили войти в святилище?

Когда-нибудь я стану говорить и делать все, что мне вздумается, и плевать я хотела, если это кому-то придется не по нраву.

Наступит утро и завтра будет совсем другой день!

— А если хочешь действительно походить на ирландцев, налей себе виски и запей его пивом.

— Неудивительно, что после этого им мерещатся привидения.

— Вы уходите именно тогда, когда вы мне очень нужны! В чем, в чем дело?

— Может в том, что в каждом южанине сидит эта чертова сентиментальность. А может быть... может быть, мне просто стыдно. Кто знает?

Это беда всех женщин-северянок. Они были бы обольстительны, если бы постоянно не говорили, что умеют постоять за себя, мерси. И ведь в большинстве случаев они говорят правду, спаси их господи и помилуй. И конечно, мужчины оставляют их в покое.