— Возьми мою сумку.
— Вы теперь крестьянин — сами несите свою сумку.
— Ты забыл кое-что, Мерлин, — никто не знает, что это моя сумка.
— Возьми мою сумку.
— Вы теперь крестьянин — сами несите свою сумку.
— Ты забыл кое-что, Мерлин, — никто не знает, что это моя сумка.
— Хочешь сказать, что я пьян?
— Нет, я просто считаю, что тебе не стоит слоняться по замку.
— И почему же это?
— Да хоть потому, что на тебе нет штанов.
— Хорошая причина.
— Нам есть, что обсудить. Мы не виделись с тех пор, как ты обрек мою сестру на мучительную смерть и помешал мне захватить Камелот, вынудив поселиться в этой лачуге.
— Сделай одолжение — расскажи это Артуру, а то он все еще считает меня неудачником. После этого я умру счастливым.
— Ты не умрешь, нет, просто так тебе не отделаться.
— МЕРЛИН!
— Избавься от него.
— Гаюс, не видел моего никчемного слугу?
— Боюсь, нет.
— Точно?
— Может, он в таверне?
— Таверна, конечно... Ну, он у меня попляшет! [Артур уходит]
— Зачем про таверну-то?
— Сказал первое, что пришло в голову.
— В следующий раз говори второе.
Врага невозможно окончательно победить, ни в Авалоне, ни в вашем мире. Он рядится в разные одежды, марширует под разными знаменами, но он всегда существует. Мы надеемся держать его всё время в обороне, всегда храбро встречать его и никогда не позволить ему одержать полную победу.
— С тобой все в порядке?
— А что?
— Ты какой-то тихий, не слова не произнес по пути.
— Это называется «думать», попробуй на досуге.
— Как узнать чего я стою, если противник мне поддается?
— Уверен, они так не каждый раз.
— Значит, время от времени?
— Нет, конечно нет.
— Теперь и ты туда же! Говоришь то, что я хочу услышать!
— Да. Эээ... нет. А какой был вопрос?
– Это мило, не правда ли? Только мы вдвоём.
– Точнее втроём.
– Мерлин? Мерлин не считается.
Думаю, некая мера иррационального и делает нас истинными людьми. Да ещё то, что мы сознаём это, разумеется.