— Владимир Палыч, а куды мы едем?
— Как куда? Не знаю... Господи, мир так велик, неужели в нём не найдётся места для артиста? Ты спи, детка, спи...
— Детка! Я по нёму сохну, я без него житы не можу, а он — детка, детка!
— Владимир Палыч, а куды мы едем?
— Как куда? Не знаю... Господи, мир так велик, неужели в нём не найдётся места для артиста? Ты спи, детка, спи...
— Детка! Я по нёму сохну, я без него житы не можу, а он — детка, детка!
— Владимир Палыч, а куды мы едем?
— Как куда? Не знаю... Господи, мир так велик, неужели в нём не найдётся места для артиста? Ты спи, детка, спи...
— Детка! Я по нёму сохну, я без него житы не можу, а он — детка, детка!
— Слушай, что это? [слышны выстрелы]
— А там красные город беруть. Они ещё з вечера в роще ховались.
— А откуда ты знаешь?
— Бабы казали на базаре. Це така тайна, така тайна...
— Ты подумай, какой удивительный человек! Людская злоба отказала этим плодам в счастье созревания, а он, от широты души своей, даёт им эту радость. Скажи, он по-твоему кто?
— Придурок!
— Глупая, он красивой души человек, а ты этого не видишь. Тебя просто никто не учил смотреть.