Гриша Измайлов

— Измайлов, ты че делаешь?

— Сейчас поссу на него и он очухается.

— Чего? Ты что...

— У меня моча целебная.

— Ты че, дурак совсем?

— Серьезно. Меня однажды цыганка научила. Работает. Так ссал на людей, они оживали сразу.

— Вызывай скорую, дебилоида кусок!

— Володь.

— Господи, что те нужно от меня?

— Там такое дело. Тебе в машину насрали... Шучу, шучу, нет, конечно.

— Сука...

— Надо в Барвиху сгонять.

— Это еще зачем?

— Есть там одно дельце. Надо пробить по местным несколько знатных человечков. Ну что да как, есть ли сомнительные связи.

— Гадость очередную задумал, да?

— Почему гадость? Я человеку помогаю, между прочим хорошему.

— Ох, Измайлов, ты пойми, не так все просто. Я там больше никто, понимаешь? Ну и...

— Платят десять лямов.

— ... п-поехали, че мы стоим-то.

— Володь, ну пойми...

— Какой я тебе, нахрен, Володя?!

— Товарищ подполковник, ну пойми. Ну, это нереально. Так не бывает! Этого не может быть. Как я мог в это поверить? Я приезжаю на вызов, там сидит девка вся в слезах, которая говорит, что украли тело ее отца, который два дня назад насмерть... задрочился!

— Сука...

— Алло?

— Членом по лбу не дало?

Правда всегда звучит по дебильному и это именно она.

— Знакомься, это Володя, мой начальник.

— Очень приятно, здрастье.

— Это Олег.

— Приятно.

— А это... э-э... Алешка.

— Никита... [ноль реакции] Датый чтоль?

— Ваще в говно.

— Да.

— Мертвый просто.

— Измайлов, бес проклятый, ну и куда эта твоя актрисулька нас позвала?

— Да это же авангард, искусство, Володенька.

— Ты че, дурной, что ли, совсем? Я с женой пришел, тут на сцену выходит голый человек, потом еще трое, вообще просто с этими... Как так?

— Володь, ну че ты как маленький? Это ж театр. Костюмы такие, понимаешь, силиконовые. Костюм голого.

— Да какие костюмы, Измайлов? Я че, слепой что ль, по-твоему? Мы на первом ряду сидим, до нас мандавошки допрыгнуть могут!

— У тебя низкий интеллект.

— Че это? У меня высокий интеллект.

— Что находится на вершине пирамиды Маслоу?

— Шпиль.

— Тест показал, что ты — дебил, и я был прав.