Ноне всякий индивид
Издаваться норовит,
Но не всякий твердо знает,
Что такое алфавит.
Да зачем же издавать
Всех, кто может рифмовать?
Рифмовать — простое дело,
Все равно как ревновать!
Леонид Алексеевич Филатов
Cлайд с цитатойО не лети так, жизнь, слегка замедли шаг.
Другие вон живут, неспешны и подробны.
А я живу — мосты, вокзалы, ипподромы.
Промахивая так, что только свист в ушах.
О, високосный год – проклятый год.
Как мы о нем беспечно забываем
И доверяем жизни хрупкий ход
Всё тем же пароходам и трамваям,
А между тем в злосчастный этот год,
Нас изучает пристальная линза.
Из тысяч лиц – не тот..., не тот..., не тот...
Отдельные выхватывая лица.
И некая верховная рука,
В чьей воле все кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака,
Выхватывает нас поодиночке.
Чудеса всегда доверены минутам.
Чудо трудно растянуть на полчаса.
Но минуты мы неряшливо минуем –
И поэтому не верим в чудеса.
Мы все не желаем верить,
Что в мире истреблена
Угодная сердцу ересь
По имени «тишина».
Нас тянет в глухие скверы -
Подальше от площадей,
Очищенных от скверны,
Машин и очередей.
Быть может, вот этот гравий,
Скамеечка и жасмин –
Последняя из гарантий
Хоть как-то улучшить мир.
Белым-бело!.. И в этом белом гимне
Приходит к нам, болезненно остра,
Необходимость тут же стать другими,
Уже совсем не теми, что вчера.
Активность в жизни хороша, но не осознание того, что ты ничтожен… Вот сегодня включи телевизор – нельзя сказать, что сплошные ничтожества, так не бывает, но много. Много. Причем все наглецы… Все звезды – как будто в России не было ни Карамзина, ни Пушкина, никого. Не хочу называть сегодняшние имена, фамилии. Не хочу быть агрессивным… Это время пройдет. Это время ложных богов, а значит, и ложных личностей.
Если ты мне враг -
Кто тогда мне друг?
Вертится Земля,
Как гончарный круг.
Мучаясь и бесясь,
Составляет Бог
Карточный пасьянс
Из людских дорог.
Смотрит он, чудак,
В миллионы схем -
Что, когда и как,
Где, кому и с кем.
Перепутал год,
Перепутал век, -
И тебе не тот
Выпал человек!..
Я не виноват.
Он не виноват.
И на всех троих -
Узенький Арбат.
Сидят на дачах старенькие ВОХРы
И щурятся на солнце сквозь очки.
Послушаешь про них — так прямо волки,
А поглядишь — так ангелы почти.
Их добрые глаза — как два болотца —
Застенчиво мерцают из глазниц,
В них нет желанья с кем-нибудь бороться,
В них нет мечты кого-нибудь казнить.
Они не мстят, не злятся, не стращают,
Не обещают взять нас в оборот, —
Они великодушно нам прощают
Все камни в их увядший огород.