Унесённые ветром (Gone with the Wind)

— Я знал, что большинство женщин лживы и лицемерны, но эта...

— Ретт, это бесполезно...

— Ты о чем?

— Ты отравлен ею. Не знаю, что она сделала с тобой, но ты любишь ее.

Наступит утро и завтра будет совсем другой день!

Дорогая миссис Уилкс, мужчины могут пожертвовать ради Конфедерации своей жизнью, но женщины не должны жертвовать своими сердцами.

Пока у нас была дочь, счастье нам могло улыбнуться. Она так напоминала мне ту юную девочку, какой я впервые увидел вас до войны. Она была вашим отражением. Я отдавал Бонни любовь, которой вы пренебрегли. Бонни умерла и все умерло с ней...

— Вы уходите именно тогда, когда вы мне очень нужны! В чем, в чем дело?

— Может в том, что в каждом южанине сидит эта чертова сентиментальность. А может быть... может быть, мне просто стыдно. Кто знает?

— Кэрол Мид, как вы позволили мужу устроить аукцион живым товаром?

— Как вы осмелились критиковать меня? Мелани сказала, что если это пойдет на пользу нашему Правому Делу, то все в порядке.

— Она так сказала?

— Где моя нюхательная соль? Я падаю в обморок!

— Я запрещаю вам падать в обморок! Раз Мелани Гамильтон сказала, то все в порядке!

— Стоит мне надеть новую шляпку и все цифры вылетают у меня из головы.

— Да какие там цифры, когда у вас такая шляпка!

— Скарлетт, вы ничуть, ничуть не изменились с того самого дня, когда был пикник у нас в Двенадцати Дубах. Помню, как вы сидели в окружении молодых людей.

— Той наивной Скарлетт больше нет. И все сложилось не так, как мы рассчитывали, Эшли, совсем не так.

— С той поры мы проделали долгий путь, верно, Скарлетт. О, беспечные деньки... теплые летние сумерки, женские смех, тихие песни негров и уверенность, что это золотое время вечно.

— Нельзя все время оглядываться и жить воспоминаниями, Эшли. От этого душа стонет... и идти вперед невозможно.