Жан-Франсуа Паро

Николя вдруг подумал, что каждый человек остается наедине со своим одиночеством; и вот его старый друг также частенько скрывал, прятал от своих друзей страдания, свойственные его возрасту, за тем, что на первый взгляд казалось кокетством, но на самом деле было чувством собственного достоинства.

Меня волнуете не вы, а тревога о вас в таком щекотливом положении.

С тех пор как Николя приехал в Париж, он не уставал удивляться. Его все еще пугало беспорядочное уличное движение, которое подвергало опасности жизни прохожих. Он отметил, что городская жизнь хорошо отражала взаимоотношения между людьми, которые стояли на разных ступенях социальной лестницы. Крупные презрительным взглядом мерили мелких, возницы богатых экипажей расчищали себе дорогу, направо и налево стегая кнутом. И они не ограничивались лошадьми: частенько перепадало и бедным экипажам, и даже несчастным бродягам, которые осмеливались протянуть руку к карете.

Рассуждения, порой, накладывают на естественную злобу равнодушную жестокость.

Сидя выше остальных, некоторые возносятся аж за облака. Но на свинью хоть седло надень — все равно хряком останется.

... везде успевать незримо и превратиться в дух города, всюду присущий и практически неизвестный шумной толпе.