— Меня встретят в Азкабане, как героя!
— Может быть... но лично я не считаю тебя героем.
— Меня встретят в Азкабане, как героя!
— Может быть... но лично я не считаю тебя героем.
В лабиринте нет ни драконов, ни подводных тварей. Вместо этого вы встретитесь с чем-то более страшным. Видите ли, в лабиринте люди сильно меняются. Найдите кубок, если сможете, но будьте осторожны – на пути к нему вы можете потерять самих себя.
... Я даже готова сесть за эту любовь. В тюрьме, наверное, не так плохо. То есть там плохо, но об этом снимают всякие фильмы с налётом романтики. Говорят, тюремная дружба самая крепкая. У меня нет вообще никакой. Так, может, попробовать?
— Профессор, это правда или это у меня в голове?
— Конечно, у тебя в голове, Гарри. Вот только почему это не может быть правдой?
А, вот и ты, нечаянный герой,
Прославленный в единственном сражение,
Увлекшийся опасною игрой,
Почивший в триумфальном унижение!
Что скажешь ты, о рыцарства оплот,
О дне того позорного удара,
Когда величие твое бетанский флот
Размазал по орбите Эскобара?
Похоже, в политике – как на ипподроме: поставишь не на ту лошадь – и окажешься здесь.
Это так раздражает. Понимаешь, вот чего я не понимаю, в вас, плохих парнях: вы же знаете, что герой победит, но вы просто не можете сдохнуть по-быстрому.