— Мы породнимся с богатыми сеньорами! У нас будет свой герб!
— Сестричка, у тебя уже есть свой герб: «М» и «Ж» на фоне двух нулей.
— Мы породнимся с богатыми сеньорами! У нас будет свой герб!
— Сестричка, у тебя уже есть свой герб: «М» и «Ж» на фоне двух нулей.
— Матильда, за что ты ненавидишь моделей?
— Честно? Они глупы, тщеславны и эгоистичны.
— Полностью согласен. А что скажешь про мужчин-моделей?
— Теперь заживём!
— Да, зажили, если бы он платил тебе по-честному.
— Кто, Джемисон? Он платит по-честному, в году шестьдесят третьем это были бы большие деньги!
— Я не хотел этого делать, но я возвращаю Вам Ваш карандашик. Карандашик, который Вы дали мне на мой третий день работы. Вы вручили мне его как маленький желтый жезл, как будто говоря: «Джей Ди, ты — молодой я. Ты, Джей Ди, мой ученик. Ты мне как сын, Джей Ди».
— Какой карандашик?
Пора! Пора, друзья, убраться у себя в избе, пора положить этому всему конец!
И я этот конец, друзья, положу!
— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки... Этого не должно было случиться.
— Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?
— Я сварила вам кофе.
— Да, и где же он?
— О, я захотела пить, пока поднималась по лестнице.
— Если бы мы сейчас были в порно, то мы бы не сидели на этом камне и не разговаривали. Ты бы скорее всего приносил мне пиццу или чистил мой бассейн.
— Какое же ты древнее порно смотришь!
— Генри, познакомься, это Дэвид и Мэри Маргарет.
— Вы помогаете маме с расследованием? [шепотом:] Или они сбежали из под залога?
— Нет. Это... Мы знакомы сто лет.
— А где познакомились?
— В Фениксе.
— Здесь.
— Да, в Фениксе. Теперь — мы здесь.
— Я думал, ты жила в Фениксе только в то время? [имеет в виду тюрьму в штате Феникс]
— Да, мы сидели вместе.
— Правда? А вы-то за что?
— Бандитизм. Всякий может оступиться. И главное, вовремя свернуть с кривой дорожки.