Повторю – никакие большевики по определению не имели никакого отношения к февральским событиям. Они оказались в тот момент на обочине политического процесса. Все осуществили партии, действовавшие строго в легальном поле. Никто из совершивших революцию не призывал превратить мировую войну в гражданскую. Напротив, требовали биться с супостатом до полной победы. И каков итог? Раскачали лодку, всем все стало можно. «За веру, царя и отечество» – лозунг воюющей армии. А если помазанника Божьего больше нет? Один человек только отказался признавать отречение – граф Келлер. Остальные смолчали. На свою голову. Офицеров и сотрудников жандармского управления убивать начали не после октября 1917 года, о чем потом стало принято говорить у либеральных публицистов. Их убивали уже в начале марта. И делали это весьма активно. Без всяких большевиков. Монархию свалили люди, которые искренне рассчитывали, что они уберут ненадолго царствующий дом, быстренько выиграют войну (непонятно, кстати, с чего такая убежденность), потом сделают конституционную монархию, как в Великобритании, или вернут кого-нибудь из Романовых на престол. Роковые иллюзии, свойственные тому поколению русской интеллигенции, во всей первозданной красе! Сама по себе эта модель убедительно доказывает, что перед нами либо неизлечимые романтики, которые в детстве не наигрались, либо люди с абсолютно атрофированным представлением о том, что в реальности происходит в стране.
... незадолго до смерти Сталина одну из ключевых ролей в государстве занял Михаил Андреевич Суслов. Оглядываясь назад, мы можем определить, в чём была главная ошибка Суслова. Он намертво законсервировал государственную идеологию в том виде, в каком она существовала при Сталине, и в течение всей своей жизни ревностно следил, чтобы это состояние не менялось, — а Суслов прожил, как известно, до января 1982 года... Результатом стало то, что на протяжении более чем сорока лет государство с точки зрения развития политической модели не продвинулось никуда.
Cлайд с цитатой