Но что-то в ней притягивало его, неотразимый аромат тайны.
Он смутно помнил чьи то слова о том, что прошлое – это остров, окруженный временем. Он упустил последнюю лодку на остров, горько повторял он себе.
Но что-то в ней притягивало его, неотразимый аромат тайны.
Он смутно помнил чьи то слова о том, что прошлое – это остров, окруженный временем. Он упустил последнюю лодку на остров, горько повторял он себе.
Словно в лондонском рассвете готова была распахнуться дверь в иной мир, где все еще может быть.
«Будешь часто совать руку в осиное гнездо, – произнес голос Джо, – и тебя укусят. Даже волшебство тут не поможет. Даже волшебство не идет против природы. Иногда волшебству надо подсобить, сынок. Дать ему что нибудь полезное. Шанс сработать. Надо создать волшебству подходящие условия».
Лучше быть его последним, чем его первым. Я даже не главный герой всей истории, но я был тут до того, как пришли «Особые», и буду после того, как их выпьют. Я могу позволить себе ожидание. Кроме того, выдержанное «Флёри» должно распробовать, меня не пьют в спешке, а я не уверен, что нёбо Джея к этому готово.
Уже почти стемнело; небо приобрело тот светящийся оттенок темно-синего, что предшествует ночному мраку, и горизонт за домом испещряли полосы бледно-лимонного, зеленого и розового.
Может, дело в музыке, а может, сам воздух этого теплого весеннего вечера был словно заряжен возможностями.