Dota 2

Сей рыцарь — ветеран бесчисленных сражений в мириадах миров, и появился он в далёком первичном измерении, где фундаментальные законы вселенной обрели разумное воплощение. Из древних Предвечных он самый старший и неутомимый, и он неизменно ищет сущность, что знает лишь под именем Свет. Давным-давно Свет нарушил первое соглашение, покинув прародительский мир. И теперь старший собрат путешествует из мира в мир в бесконечной охоте на Свет, стремясь затушить его везде, где он объявится. Тысячу раз источник сияния гас, и всякий раз рыцарь уходит в другое измерение, дабы продолжить поиски. Он скачет на Армаггедоне, яростно вступает в битвы, черпая силу из хаоса вселенной. Он — физическое воплощение самого хаоса. При нужде он призывает образы самого себя из других миров, и тогда тёмные наездники вместе мчатся в битву, непреодолимые, словно сила стихии. Поиск окончится, только когда последний Свет во вселенной погаснет. За хаосом последует смерть.

Другие цитаты по теме

Согласитесь, в этом есть некоторый абсурд: электроны знают, что им делать, планеты знают, живые существа знают, как им есть, пить, как синтезировать хлорофилл. Все это они и так делают, без всякого сознания.

Вселенная далеко не машина и она вовсе не неумолима. Пришествие Христа научило нас тому, что на свете нет ничего неотвратимого. Исход всегда сомнителен. Выбрать свет или тьму, решает сам человек, точнее, разумное существо.

Ратлтрап — выходец из того же многочисленного народа, что и Кардел с Боушем, и он тоже возмещает свою низкорослость механическими приспособлениями и хитростью ума. Сын сына часовщика, Ратлтрап много лет учился ремеслу отца — до тех пор, пока война не сошла с гор и не унесла из равнинных поселений мирные профессии. «Теперь твоё ремесло — война», — сказал ему умирающий отец, пока деревня их прадедов дымилась, обугленная и сожжённая. Плох тот ремесленник, что винит свои инструменты, и Ратлтрап никогда не искал отговорок. Похоронив отца в руинах деревни, он устремился превратить себя в величайшее орудие войны всех миров и времён. Он поклялся, что его больше никогда не застанут врасплох — и соорудил, используя свои знания, механические доспехи, в сравнении с которыми снаряжение иноземцев было подобно консервным банкам. Теперь Ратлтрап не расстаётся со своими устройствами — некрупный, но смертоносный воин, достигший невероятных вершин в искусстве засад и разрушений. Он промышляет смертью, быстро прекращает жизнь неподготовленных противников с помощью своих творений и несёт знамя нового слова в военном ремесле. Который час? Час часовщика!

Говорят, что жизненный путь кентавра вымощен телами павших. И для кентавра по имени Warrunner этот путь был действительно длинным. Многие чужестранцы ошибочно принимают четырёхногих воинов из кланов Друуда за простоватых громил. У их языка нет письменной формы, культура бедна на графические символы; в музыке нет четкой структуры, а в религии — строгих правил и догм. Для кентавров лучшее выражение их мыслей и чувств — это битва. И если убийство среди кентавров считается искусством, то самый талантливый из их творцов — Брэдводен. Свою несокрушимую мощь он взрастил на землях Омекса, на древней арене, где тысячелетиями кланы кентавров собирались, чтобы провести гладиаторские церемонии. И чем дальше распространялась слава о нём, тем больше зрителей со всего света прибывало, чтобы увидеть великого кентавра в действии. Всегда выходя на арену первым и уходя последним, он создавал шедевры каждым брызгом крови, каждым взмахом окровавленного лезвия. Такова поэзия крови и стали, сложный узор на бледных песках бойни. Warrunner побеждал одного воина за другим до тех пор, пока арена не взрывалась выкриками его имени, и он не становился единственным, несравненным чемпионом. Ему был вручен великий пояс Омекса, но в победе ощущалась лишь пустота. Каков же воин без постоянного вызова? Великий кентавр ускакал из Омекса в тот же день с новой целью. Для своего народа Warrunner — это величайший воин, который ступал на арену. Теперь Warrunner стремится доказать, что он — величайший воин во всей истории.

— В тот момент я впервые в жизни понял, что такое истинная красота. Когда внутреннее и внешнее сливаются в совершенстве, но сливаются так, что совершенное существо не замечает своего совершенства. Оно выше его. Я подошел к березе и коснулся ее щекой. Потом скулой и ухом. Ствол был прохладным, но где-то в глубине ощущалось тугое, теплое биение. Это от корней шел сок, но я воспринимал его как удары сердца… И со мной вдруг случилось то, чего никогда не было прежде. Я заплакал от счастья, от переполнявших меня чувств...

... Меня вдруг захлестнуло, затопило. Я ощутил себя в центре ищущей, внимательной, бесконечно доброй Вселенной. Словно я стоял в кромешной темноте, а сверху вдруг упал луч солнца. И тогда я впервые абсолютно ясно ощутил присутствие Того, кто стоит над Эдемом, над Прозрачными Сферами. Он был велик, прекрасен, бесконечно добр. Не слащаво добр. Не навязчиво. Не сентиментально. Это было не то сюсюкающее, раздражающее, сопливое добро, которое на самом деле не добро вовсе, а пародия мрака, который старается изгадить все то, чего не может уничтожить. Он вбирал в себя все и одновременно был всем. Он видел каждого и всякого понимал. Не было никого, кого бы он ненавидел. Да и сама ненависть казалась смешным чувством рядом с его захлестывающим светом… Несколько секунд спустя свет осторожно удалился, но частица его осталась во мне и зажгла фитиль свечи, которая горит до сих пор.

До сих пор еще не решено, и я думаю, что человеческая наука никогда не решит, конечна ли Вселенная или бесконечна?

Никогда не любил рыцарей.

Знаешь, вся эта идея лежит в основе струнной теории, что наша вселенная — это голограмма. Голографический принцип предполагает, что всё, что окружает нас в трёхмерном пространстве на самом деле лишь информация о поверхности, расположенного на самом краю нашего космоса. И, возможно, что сама наша жизнь здесь в действительности лишь живой рисунок на самом большом холсте во вселенной.

Вот такой должна быть любовь — ослепительный свет, от которого болят глаза; зарождение новой звезды, когда сопротивляется изо всех сил вселенная: рушатся дома, болит голова, идёт в середине июня снег...

В отношении Вселенной существует максима, которую я люблю повторять своим студентам: то, что не запрещено явно, гарантировано проявит себя.