– Анна, вы были замужем? – Была. – А хотели бы ещё попробовать? – В трезвом уме – нет. Но пока в мире есть анжуйские вина, возможно всё.
Ещё он бил молотком себе по пальцам, как настоящий рукожопый интеллигент.
– Анна, вы были замужем? – Была. – А хотели бы ещё попробовать? – В трезвом уме – нет. Но пока в мире есть анжуйские вина, возможно всё.
Пробовал работать учителем. Когда желание убивать школьников стало неодолимым, перешёл преподавать в школу полиции.
Ещё говорил, что страсть угасла, они спят в раздельных постелях. Все мужчины так говорят в случае скоропостижной влюблённости. Стандартный текст, прошитый где-то на материнской плате.
Вечеринка достигла той стадии, когда никто ещё не упал, но все уже сделались стройны и остроумны.
Все полицейские начальники вызывали к себе Ларсена и насиловали, насиловали. Две недели, без перерывов на сон и туалет. Говорили одно: крутись как хочешь, но преступника поймай и посади. Не сможешь поймать – роди, вырасти и посади.
Когда ей было четырнадцать, зрители аплодировали её хрупкости. В двадцать пьянели от её сексуальности. В тридцать восхищались мастерством и всё ещё сексуальностью. Если ничего не менять, к пятидесяти ей крикнут «во даёт бабуся».