Элиезер Юдковский. Гарри Поттер и методы рационального мышления

Драко вдруг с отчаянием осознал, что хотя быть другом Гарри Поттера — это, несомненно, ужасно, но тот представляет для Драко такую серьезную угрозу, что быть его врагом — ещё хуже.

Наверно.

Может быть.

Ну, стать его врагом никогда не поздно...

Другие цитаты по теме

Теперь я тебя знаю, подумал Гарри, взмахивая палочкой раз, два, три и четыре, сдвигая пальцы на точно выверенное расстояние. Я понял твою природу. Ты символизируешь смерть, по какому-то закону магии ты — тень, которую смерть отбрасывает в мир.

А смерть — это то, чего я никогда не приму.

Это просто детская болезнь, которую человеческий род пока ещё не перерос.

И однажды…

Мы преодолеем её…

И людям никогда больше не придётся говорить «Прощай»…

Он поднял палочку и точно направил её на дементора.

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!

Принцип «Враг моего врага» может работать и в иную сторону. Да и в конце концов, удача не вечна, а враги никогда не бывают идиотами.

Внезапно Невилл открыл рот и отпрянул:

— Я помню этот голос! Ты один из Лордов Хаоса! Ты дал мне конфету!

Что? Что-что-что?

Гарри Поттер резко поднялся и повернулся к двери:

— Я? Никогда! Разве я похож на злодея, который даст ребёнку конфету?

— Ты продолжаешь настаивать, что мы враги, но по сути, у нас с тобой много общего. Мы могли бы бы союзниками.

— Не дай мне Бог, так отчаяться.

Самое интересное, что он должен был согласиться с отцом. Никто и никогда не видел ни одного доказательства реальности магии, а из слов мамы следовало, что существует целый волшебный мир. Как можно такое сохранять в тайне? Тоже с помощью магии? Довольно подозрительное объяснение.

Случай по идее элементарный: мама либо шутит, либо лжёт, либо сошла с ума, в порядке возрастания ужасности. Если мама сама отправила письмо, то это объясняет, как оно попало в почтовый ящик без марки. В конце концов, небольшое сумасшествие гораздо, гораздо более вероятно, чем вселенная, содержащая в себе магию.

Но всё-таки какая-то часть Гарри была совершенно уверена в том, что магия существует. Это чувство возникло в тот самый момент, когда он увидел письмо предположительно из Хогвартса, Школы Чародейства и Волшебства.

Скривившись, Гарри потёр лоб. Не верь своим мыслям, было написано в одной книге.

Но эта странная убеждённость... Он как будто знал заранее, что профессор из Хогвартса в самом деле появится на их пороге, взмахнёт палочкой и сотворит настоящее волшебство. Эта убеждённость не пыталась защищаться от опровержения: не искала заранее оправданий на случай, если вдруг никакой профессор не придёт, или придёт, но сможет показать лишь фокус со сгибанием ложек.

Гарри дописал адрес, сложил письмо пополам и засунул в конверт, адресовав его в Хогвартс. После чего, поразмыслив, взял свечку и, капнув воском на угол конверта, выдавил на нём кончиком перочинного ножа свои инициалы: Г. Д. П. Э. В. Сходить с ума — так со вкусом.

— Мама, — подал голос Гарри, — я хочу проверить гипотезу. Каким образом, согласно твоей теории, я должен послать сову в Хогвартс?

Мать отвернулась от кухонной раковины и озадаченно посмотрела на него.

— Я... Я не знаю. Думаю, для этого у тебя должна быть волшебная сова.

Он должен был с подозрением в голосе сказать: «Ага, выходит, проверить твою теорию никак нельзя», но странная уверенность не желала сдаваться.

— Письмо каким-то образом сюда попало, — рассудил Гарри, — так что я просто помашу им на улице и крикну: «Письмо в Хогвартс!» Посмотрим, прилетит ли сова, чтобы забрать его. Папа, ты хочешь пойти со мной?

Отец отрицательно покачал головой и продолжил чтение.

Гарри глубоко вздохнул и поднял конверт в воздух.

Сглотнул.

Кричать «Письмо в Хогвартс!», размахивая конвертом, на заднем дворе своего дома оказалось вдруг весьма нелепым занятием.

Нет, я не как папа. Я использую научный метод, даже если буду при этом глупо выглядеть.

— Письмо... — начал было Гарри, но получился только какой-то невразумительный отрывистый шёпот.

Тогда он собрался с духом и закричал в пустое небо:

— Письмо в Хогвартс! Можно мне сову?!

— Гарри? — произнёс почти над ухом озадаченный голос соседки.

Гарри отдёрнул руку, словно обжёгся, и спрятал конверт за спину, как будто в нём была выручка от продажи наркотиков. Лицо запылало от смущения.

Над соседским забором появилось женское лицо — растрёпанные седые космы торчали из-под сетки для волос. Это была миссис Фигг, которая временами за ним приглядывала.

— Что ты тут делаешь, Гарри?

— Ничего, — ответил он сдавленным голосом. — Просто... проверяю одну весьма глупую теорию...

— Ты получил пригласительное письмо из Хогвартса?

Гарри застыл на месте.

— Да, — сказали его губы после короткой паузы, — я получил письмо из Хогвартса. Они написали, чтобы я отправил им ответ с совой до 31 июля, но...

— Но у тебя нет совы. Бедный мальчик! Даже не представляю, о чём они думали, посылая тебе стандартное приглашение.

Морщинистая рука с раскрытой ладонью высунулась из-за забора. С трудом понимая, что происходит, Гарри отдал конверт.

— Я всё сделаю, дорогой, — сказала миссис Фигг, — мигом кого-нибудь приведу.

И её лицо, торчавшее над забором, исчезло.

Во дворе надолго воцарилась тишина, которую в конце концов нарушил тихий и спокойный голос мальчика:

— Что?

Потребовалось бы сверхъестественное вмешательство, чтобы у него, учитывая его окружение, были твои моральные принципы.

— Похоже, наше невезение немного усугубилось.

— Один пассажир поезда мертв. Месье Рэтчет.

— Все-таки до него добрались.

— Вы полагаете, его убили?

— Нет, нет, просто я подумал, что у него не было заболеваний, а вот враги у него были.