— Я хотел её поснимать на фоне домов с характером, рельефных, с выбоинами.
— Эти выбоины, которые вам так нравятся, появились от пуль, которые сначала попадали в людей.
— Я хотел её поснимать на фоне домов с характером, рельефных, с выбоинами.
— Эти выбоины, которые вам так нравятся, появились от пуль, которые сначала попадали в людей.
Не стоит верить каждой фотографии. Собака эта соседская, машина тоже — отец придумал, все это декорации. Даже мамина улыбка, она из прошлой жизни...
— Зачем стремиться? Чтобы разочароваться?
— Разочарование никуда не денется, но лучше стремиться, чем нет.
— Сейчас тебе легко пить вино в замке, кататься на роликах по городу, а ты когда-нибудь голодал? Ты целовал на ночь человека, зная, что утром его может не быть?
— Это нечестно...
— Нечестно? А что честно? Все нечестно. Если бы не те документы, что сделал нам месье, мы бы отправились в место, из которого не возвращаются. В этом его преступление? Ты не представляешь, сколько законов можно нарушить, чтобы выжить.
Люди сложны, они могут сделать что-то ужасное в девять утра и что-то героическое час спустя. Газеты черно-белые, но люди нет, они содержат в себе множество оттенков.
Может, все в мире не случайно. Я не знал, что я ищу, когда сюда приехал, но я точно знаю, с чем уезжаю и за это я должен благодарить тебя.
— Нагрянем к нему домой.
— Нет его там, это слишком просто.
— Слишком просто — значит, он там и есть, это же Джерри.
— Может быть он понимает, что там его искать никто не будет...
— То есть, он дома.
— Да нет его там!
— Но быть дома настолько просто, что он просто-напросто не дома, а простаки решили, что он просто дома, а он не дома. Все просто!
— Что?..