Я не боюсь того, что Корифей верит в свой успех, я боюсь, что у него действительно может получиться.
Каждый из нас одержим страхом и именно страх не даёт нам сиять.
Я не боюсь того, что Корифей верит в свой успех, я боюсь, что у него действительно может получиться.
Я всегда следовала политике страуса: если поглубже спрятать голову в песок, я не увижу того, что уставилось на меня, и оно меня тоже не увидит.
— Я знаю, какое наказание положено за дезертирство, милорд. Я не боюсь умереть.
— Не побоишься и жить, я надеюсь.
За счастьем не надо ехать куда-то далеко, оно здесь — в тихой одинокой комнате. Все твои проблемы сосредоточены в твоем же сердце, поэтому тебе просто надо изучать себя. Нужно понять, кто ты есть на самом деле. Если ты познаешь свой собственный мир, тебе больше не нужно будет бояться.
В сумасшедших есть нечто такое, что заставляет тебя сторониться их. Что это — тщетность всех попыток их урезонить? Наверняка, но есть и что-то еще, что-то похожее на страх заразиться.
Я сбежал. Сбежал от людей... от города... от лжи... от слез и гнева. Я здесь словно ожидаю смерти.
Человек здесь остается с настоящим чувством одиночества. Никогда в жизни таким Чистым... Свежим... Горячим... Не был...
Бремя той силы, которую я ощущал в своих клетках, кроме того, что убивало меня, оставляло в руках неизвестного чувства, похожего на смерть.
Может быть это единственная причина моего присутствия здесь: найти в чем я замешан. И найти в себе силы выдержать это.
Когда начинаешь жить, понимая ради чего, то находишь себя в погоне за правдой. В этот раз перед тобой появляется вопрос: «Сколько правды я смогу выдержать?»
Выдерживаешь пока возможно, но наступает момент, когда не выдерживаешь. И в этот раз начинаешь избегать правды.
Но мы не можем избежать нашей реальности. Нас обязательно зажмут в угол в самый неожиданный момент.
Иногда я чувствую, что это страх. Но этот страх держит меня ровно.
Не смерти... Я боюсь больше не увидеть тебя.
Может быть, место, которое мы ищем и называется раем, как первый день жизни, но, несмотря на судьбу, мы можем достичь его, постигнув несомненную силу веры.
Когда ходил я в школу,
был смел до тех лишь пор,
покуда день веселый
не мерк в вершинах гор.
Но лишь ночные тени
ложились на поля,
ужасные виденья
толпились вкруг меня.
Теперь беда иная:
мила мне ночи тень,
но смелость я теряю
с рассветом каждый день.
теперь дневные тролли
и шума жизни жуть
мне страха острой болью
пронизывают грудь.