От измены не жди союза. От лукавства не жди помощи.
Страх — вообще странное чувство. Он есть только там, где существует надежда, что всё разрулится само собой.
От измены не жди союза. От лукавства не жди помощи.
Страх — вообще странное чувство. Он есть только там, где существует надежда, что всё разрулится само собой.
Есть вещи, которые потерять невозможно. Можно их только предать, изменив своему назначению.
У самого хорошего и самого плохого в жизни есть одна общая черта. И то и другое рано или поздно кончается.
Любая критическая ситуация мгновенно делит коллектив на четыре примерно равные части.
Первая — пытаются спастись бегством. Вторая — впадает в ступор или прикидывает ветошью. Третья — истерик, распускает руки и ищет виноватых ( обычно это всё, за вычетом самого ищущего). И, наконец, четвёртая — пытается предпринять нечто конструктивное.
При небольшом ожоге удовлетворительной мерой первой помощи является использование чистого вазелина. Если у вас нет вазелина, его можно заменить растительным или даже сливочным маслом.
Хороший учитель, как известно, — это вдохновенный зануда, не допускающий даже мысли о своём занудстве.
Когда сердце не готово усвоить истину, разум может зудеть сколько угодно. Его не услышат.
Любовь к чтению сближала Ирку с Матвеем. Правда имелось существенное отличие. Ирка, как идеалистка, читала для того, чтобы жить по прочитанному. Багров же потреблял литературу скорее как грамотный складыватель буковок с позиции: «Ну-с, чем вы меня ещё порадуете?». К тому же Ирка читала ежедневно, без пауз, а Матвей запойно. Он мог прочитать три книги за два дня, а потом не читать, допустим, месяц. Новую порцию впечатлений и мыслей он заглатывал жадно и не разбирая, как крокодил добычу, после чего долго — несколько дней или недель — её переваривал.