Ночь. Горит свеча в кают кампании,
У пирата мокрое лицо,
Бабушка, старушка из Испании,
Написала внуку письмецо.
На строку слеза упала мутная,
Позабыв отломанный каблук,
Бабушка наивными вопросами,
Душу растревожила в конец.
Здравствуй, внук, кровинка бесприютная,
Как ты поживаешь милый друг?
Вы, поди, там бегаете босыми,
И проткнули уши, для колец.
Осторожней пользуйтесь мангалами,
И держите норму в триста грамм,
Матом не ругайтесь с попугаями,
Делайте зарядку по утрам!
— Джентльмены! Сегодня мы посвящаем мистера Треллони в адмиралы!
— По-нашему, по-пиратски!
— Морской воды адмиралу!
— Пейте. Пейте, адмирал, привыкайте. Пейте. Пейте, адмирал.
Пират пирата увидеть рад,
Если в драке станет слишком жарко!
Пират пирату двоюродный брат,
А кровь пустить двоюродному совсем не жалко.
Конечно, это не так оперативно, как е-мейл, но за это я письма и люблю, — писала она. — Мне нравится неожиданность, когда находишь письмо в почтовом ящике, и будоражащее предвкушение новостей, когда открываешь конверт. Мне нравится, что я могу взять письмо с собой и прочесть на природе, чтобы лицо овевал лёгкий бриз, а строки письма вдруг начинали звучать. Мне нравится представлять, как ты выглядел, когда писал мне, твою одежду, обстановку, то, как ты держал ручку. Наверное, это наивно и неточно, но я представляю, что ты сидишь в палатке за импровизированным столом и пишешь при свете масляной лампы, а снаружи завывает ветер. Это несравненно более романтично, чем писать е-мейл с монитора бездушной машины, которую используешь для загрузки музыки или поисков доклада.
Людские сердца и чувства могут облекаться в письма, и эгоизм — не исключение. В письмах не всегда выкладывают чувства к адресату, запомни это, не увлекайся ни хорошим, ни плохим, будь пчелой с сильным сердцем.
Я пишу ей каждый день. Обедаю ведь я каждый день? Раз есть время на обед, значит, есть время написать жене.
Похожая история случалась, и не раз,
И каждого из нас вёл за собой ветер морской,
И парусами полными качались облака,
Там, где встает заря, мы бросим якоря!
Наши письма вручались открытыми Бурнашеву, отсылались им в канцелярию коменданта, затем шли в канцелярию гражданского губернатора в Иркутске и, наконец, в Петербург в III отделение канцелярии его величества, так что они шли бесконечно долгое время, пока доходили до наших родственников.
Cлайд с цитатой