Мы с вами очень похожи! Два низких себялюбца.
Я влюблён в тебя не больше, чем ты в меня, и не дай Бог, полюбить тебя, детка!
Мы с вами очень похожи! Два низких себялюбца.
— Простите меня, простите меня за все, Ретт.
— Моя дорогая, вы такое дитя. Уверены, можно зачеркнуть прошлое, стоит лишь прощения попросить?
— Вы уходите именно тогда, когда вы мне очень нужны! В чем, в чем дело?
— Может в том, что в каждом южанине сидит эта чертова сентиментальность. А может быть... может быть, мне просто стыдно. Кто знает?
Я никогда не принадлежал к числу тех, кто терпеливо собирает обломки, склеивает их, а потом говорит себе, что починенная вещь ничуть не хуже новой. Что разбито, то разбито. И уж лучше я буду вспоминать о том, как это выглядело, когда было целым, чем склею, а потом до конца жизни буду лицезреть трещины.
Пока у нас была дочь, счастье нам могло улыбнуться. Она так напоминала мне ту юную девочку, какой я впервые увидел вас до войны. Она была вашим отражением. Я отдавал Бонни любовь, которой вы пренебрегли. Бонни умерла и все умерло с ней...