Если ты немного потренируешься, живя как придуманный персонаж, ты поймешь, что придуманные герои иногда более реальны, чем люди, имеющие тело и бьющееся сердце.
Но, как я уже говорил, бывает одиноко летать одному, и я был рад найти его, просто чтобы был кто-то, с кем можно было бы поговорить, и этот кто-то отличал бы элерон от киля.
«Дональд», — сказал я, когда добрался до поля. «Я пришел к выводу, что ты просто не живешь в этом мире». Он удивленно посмотрел на меня с крыла своего самолета, где он учился заливать бензин в бак. «Конечно нет. Можешь ли ты мне назвать кого-нибудь, кто живет в нем?»
«Что ты хочешь этим сказать, могу ли я назвать кого-нибудь, кто живет? Я! Я живу в этом мире!»
«Превосходно», — похвалил он, как будто мне удалось самостоятельно раскрыть страшную тайну. «Напомни потом, что сегодня я угощаю тебя обедом. Я просто поражен, что ты умеешь постоянно учиться». Это сбило меня с толку. Он говорил без сарказма и иронии; он был абсолютно серьезен. «Что ты хочешь сказать? Конечно же я живу в этом мире. Я и еще примерно четыре миллиарда человек. Это ты...»
«О, боже, Ричард! Ты серьезно! Обед отменяется. Никаких бифштексов, никаких салатов, ничего! Я-то думал, что ты овладел главным знанием». Он замолчал и посмотрел на меня с сожалением. «Ты уверен в этом. Ты живешь в том же мире, что и, например, биржевой маклер, да? И твоя жизнь, как мне кажется, только что круто изменилась из-за новой политики Биржевого комитета — от перераспределения министерских портфелей с пятидесятипроцентной потерей вложений для держателей акций? Ты живешь в том же мире, что и шахматист-профессионал? Нью-Йоркский открытый турнир начинается на этой неделе. Петросян, Фишер и Браун сражаются за приз в полмиллиона долларов. Что же ты тогда делаешь на этом поле в Мейленде, штат Огайо? Ты и твой биплан, «Флит», выпуска 1929 года, здесь, на фермерском поле, и для тебя нет ничего важнее, чем разрешение использовать это поле для полетов, люди, желающие покататься на самолете, постоянный ремонт мотора и то, чтобы, не дай бог, не пошел град... Сколько же, по твоему, человек живет в твоем мире? Так ты стоишь там, на земле, и серьезно утверждаешь, что четыре миллиарда живут не в четырех миллиардах разных миров, ты серьезно собрался это мне доказать?» — он так быстро говорил, что начал задыхаться.
Бога ради, если вы хотите свободы и радости, неужели вы не видите, что этого нет нигде вне вас? Скажите себе, что это у вас есть, — и это у вас будет! Действуй так, как будто она ваша, и она будет ваша!
Да, в наше время всё идёт от материального к духовному... Хоть и медленно, но всё же этого движения не остановить... Думаю, мир не оставит тебя в покое.
Хороший Мессия не испытывает чувства ненависти и свободен идти любой дорогой, по которой он хочет идти.
Сначала ты просто не находишь себе места от бессилия, а через какое-то время все становится просто скучным.
Единственное знание, которое имеет для меня смысл, это то, которое получаешь самостоятельно, делая то, что ты хочешь.
Учение — это лишь открытие того, что ты уже давно знаешь.
Совершение поступков — это демонстрация того, что ты действительно знаешь это.
Обучение — это напоминание другим, что они знают всё так же хорошо, как и ты.
Все мы учащиеся — исполнители, учителя, обучающиеся.
Твоя единственная обязанность в любое жизневремя — быть верным самому себе. Быть верным по отношению к кому бы или чему бы то ни было — не только невозможно, но и отличительный признак лжемесии...
Самые простые вопросы — самые сложные на самом деле. Где ты родился? Где твой дом? Что ты делаешь? Куда ты идёшь? Думай об этом изредка и понаблюдай за тем, как твои ответы будут изменяться...
Ты лучше всего учишься тому, чему тебе больше всего нужно научиться самому.
Cлайд с цитатой