Для меня легче, если черви будут есть моё тело, чем если профессора станут грызть мою философию.
Путь бусидо. Изысканность, беспощадно разящий меч, философия фатализма. И абсолютная преданность. Предсказуемо, скучно, но надежно.
Для меня легче, если черви будут есть моё тело, чем если профессора станут грызть мою философию.
Путь бусидо. Изысканность, беспощадно разящий меч, философия фатализма. И абсолютная преданность. Предсказуемо, скучно, но надежно.
Беда, когда человек вдруг примется философствовать, — это всегда пахнет белой горячкой.
Философия в сущности есть мудрость постижения мира, ее проблема — мир, только с ним она имеет дело, богов же оставляет в покое и надеется, что за это и ее боги оставят в покое.
Философ, — с уважением протянул Ворон. — Так бы и слушал твои речи, радовал себя. Но надо пойти ещё немного поспать.
Но, увы, деньги имеют свойство липнуть друг к другу, собираясь в крупные состояния, и в конце концов образуются огромные скопления, которые обычно называют богатством. И в этом виноваты не только люди. Спросите любую однодолларовую банкноту, и та скажет вам, что предпочитает находиться в обществе не таких же купюр, как она сама, а стодолларовых. Лучше быть десятью долларами на счете миллиардера, чем рваной и грязной бумажкой достоинством в один доллар в дырявом кармане бедняка.
Но стукачу, и палачу,
и трусам, и кастратам
не то что даже не хочу -
я не могу быть братом.
Меня к борьбе не надо звать.
Я умер бы за братство,
но братство с кем — желаю знать,
желаю разобраться.