молодежь

К молодым людям нельзя относиться свысока. Очень может быть, что, повзрослев, они станут выдающимися мужами. Только тот, кто ничего не достиг, дожив до сорока или пятидесяти лет, не заслуживает уважения.

Ни один молодой человек не верит, что когда-нибудь умрёт.

Лично я не понимаю эту моду. Лучше бы молодёжь, вместо того, чтобы одеваться словно творение, сама что-нибудь творила и создавала. Способность к творчеству дана всем с рождения.

Кино не победит книги. Все эти ребята, типа Кингсли Эмиса, постоянно твердят: книга мертва, общество сползает в трясину, культура уничтожена, кругом идиоты, имбецилы, телевидение, поп-музыка, разложение, дегенерация и все такое. И тут вдруг появляется чертов Гарри Поттер — гребаная хрень на 734 страницы, которая расходится пятимиллионным тиражом за двенадцать часов. Про себя я промолчу...

Формирование идеалов молодежи все более и более стало зависеть от кино, радиовещания, популярной литературы, рекламы. У многих родителей стала ослабевать уверенность и твердость — качества, в которых они нуждаются более, чем когда-либо, так как им все труднее воспитывать своих детей в наше такое неустойчивое время.

Ох, эта молодёжь, всё она чувствует, всё она понимает...

И общество, где не почитают стариков, и общество, где не любят молодёжь, равно несовершенны.

Старшее поколение всегда ругает молодежь:

— Она, мол, совершенно испортилась, стала легкомысленной, не уважает старших, без царя в голове, только о забавах и думает...

Услышав такой стариковский разговор, Раневская сказала со вздохом:

— Самое ужасное в молодежи то, что мы сами уже не принадлежим к ней и не можем делать все эти глупости...

(Сегодняшняя молодёжь ужасная. Но ещё ужаснее то, что мы не принадлежим к ней.)

За кем молодежь, за тем и будущее.

Людям приходится много страдать в жизни, в реальном мире полно противоречий, и это вызывало у меня много вопросов. Чтобы уйти от них, я придумал свое, идеальное общество. Это-то и позволило религиозной организации зацепить меня на крючок — ведь их лозунгом была похожая утопия.