— Является ли раб рабом, если он и не подозревает о своем рабстве?
— Да.
— Я надеялся на философский диспут, а получаю в ответ… всего лишь «да»?
— Да.
— А с вами скучно.
— Развяжите меня, и вам сразу станет весело.
— Является ли раб рабом, если он и не подозревает о своем рабстве?
— Да.
— Я надеялся на философский диспут, а получаю в ответ… всего лишь «да»?
— Да.
— А с вами скучно.
— Развяжите меня, и вам сразу станет весело.
Выбирайтесь из леса! Что?! Блокирующие мини-телепорты. Умно! А еще.. конфисковано! До встречи! Еще один!
— Милосердие к преступнику, — сказал он твердо, — оборачивается жестокостью по отношению к жертвам.
— Так что вот он я. И вот меня снова нет. Просто заглянул по-дружески посмеяться. Не обращая внимания на это…
— На что?
— Ни на что.
— Нет, ты что-то заметил. У тебя лицо заметившего что-то. Мне кошмары снятся про это лицо.
— Теперь это закончится? Шум в моей голове.
— Я могу помочь.
— Я не знаю, что будет со мной без этого шума.
— Интересно, что будет со мной без тебя.
Ну, давай, насмехайся надо мной, дразни, словно собачонку! Вот только собачонка – кусачая барышня!