— В этом городишке вообще кто-нибудь может окончательно умереть?
— Уверена, все надеялись, что это будешь ты.
— В этом городишке вообще кто-нибудь может окончательно умереть?
— Уверена, все надеялись, что это будешь ты.
Лиам, каковы шансы, что его заберут? Что, если Стайлза там нет? Что, если не будет Бейкон Хиллс, чтобы вернуться?
– Он выглядит так, словно не переживёт даже пощёчины, не говоря уже про укус оборотня.
– Думаешь, это не сработает?
– Это скорее война разума, а не тела. Есть лучший способ выиграть эту войну.
– Какой способ?
– Заберёмся к нему в голову.
– Ты обещал помочь нам. Нам до сих пор нужно найти разлом.
– Я не обещал помогать тебе в самоубийстве.
– Я точно не помню, где я был.
– Я пометила территорию. Визуально. Я пометила её визуально.
– Из всех людей, Скотт, ты-то должен знать, что случается с одиноким волком.
– Он не один! У него есть стая.
– И Тео не в ней. А я в ней.
– Я не в стае, но... никто не любит нацистов.
[Малия рычит]
– Пожалуйста, постарайся вести себя как человек.
– Для этого мне нужен Стайлз.
– Зачем? Он твоя человеческая опора?
– Он мой якорь.
Знаешь, у нас так и не было второго свидания.
[Малия и Мелисса отпускают его, и он падает]
Забирая невинную жизнь, также уходит и часть тебя, часть твоей души. Она темнеет, меняя некогда ярко-золотистый блеск глаз на холодные стальные голубые.