Дэн Эспиноза

— Ой, боюсь мистер Эспиноза заболел.

— Снова посмотрел в зеркало? А я предупреждал.

— Ты даже по имени её не называешь. Её зовут Хлоя, а не детектив.

— Я так любовь выражаю.

— Слушай мужик, Хлоя в порядке. Повезло, что Пирс был с ней.

— Но меня не было.

— Ты знаешь, что я поддержу. Ты не одна.

— В том-то и дело, я никогда не чувствовала одиночество — у меня всегда был Господь. Мне его не хватает. Я так разозлилась после того, что случилось с Шарлоттой.

— Я тоже злился, очень сильно.

— Это чересчур. Но неправильно с моей стороны верить, только если все хорошо и вокруг скачут единороги. Я не думаю, что останавливать плохих работа Бога. Мне кажется, Он существует, чтобы придавать нам сил жить дальше.

— Так я был прав насчет вас с Евой?

— Нет! Но почему ты так подумал?

— Ты ни на кого не смотрела так, как на нее. Будто и не думаешь пырнуть ножом.

— Итак, насчет...

— Да, я хотел...

— Я тоже...

— Это было...

— Совершенно...

— Ну, знаешь...

— Мы коллеги...

— Пересекли черту...

— Пересечением тел.

— Да. Не стоило нам.

— Да, не стоило. Я так рада, что мы обсудили это как взрослые.

— Тот самый Сверло Бюллер?

— Ага.

— Ты в курсе, что их с братом Шоном боятся все бандосы?

— Да? Ну, теперь они боятся меня.

— Она в раю, Дэн.

— Не надо. Я эту фразу просто ненавижу!

— Посмотри на меня. Она там. Просто поверь.

— Почему ты решил жить здесь, в Лос-Анджелесе?

— Ну, тут вкусная еда, я люблю океан, и я встретил людей, которые мне дороги.

— Похоже, теперь это и мой дом тоже. И мне пора перестать придумывать оправдания остаться, а просто выбрать это.

— Рад слышать, друг.

Мужские вкусняшки священны.