Отцы и дети

Мы действуем в силу того, чт́о мы признаём полезным.

Базаров встал и подошел к окну.

– И вы желали бы знать причину этой сдержанности, вы желали бы знать, что во мне происходит?

– Да, – повторила Одинцова с каким-то, ей еще непонятным, испугом.

И вы не рассердитесь?

– Нет.

– Нет? – Базаров стоял к ней спиною. – Так знайте же, что я люблю вас глупо, безумно… Вот чего вы добились.

В деревне нельзя жить беспорядочно, скука одолеет.

Как все женщины, которым не удалось полюбить, она хотела чего-то, сама не зная, чего именно. Собственно, ей ничего не хотелось, хотя ей казалось, что ей хотелось всего.

Как рассказать про смуглые ноги, про гладкий живот, твердые маленькие груди, крепко обнимавшие руки, быстрый, ищущий язык, затуманенные глаза, свежий вкус рта, потом болезненное, сладостное, чудесное, теснящее, острое, полное, последнее, не кончающееся, нескончаемое, бесконечное, — и вдруг кончилось, сорвалась большая птица, похожая на филина в сумерки, только в лесу был дневной свет и пихтовые иглы кололи живот.

... есть ли на свете что-нибудь пленительнее молодой красивой матери с здоровым ребёнком на руках?

Летучие рыбы некоторое время могут подержаться в воздухе, но вскоре должны шлепнуться в воду.

— А я не вижу, почему нельзя высказывать все, что имеешь на душе.

— Вы можете?

— Могу.

— Вы счастливее меня.