Искры в пустоте

Опасаться следует не тех, кто открыто желает тебе смерти, но тех, кто молчит.

Юний засмеялся: «Сдохну, защищая моего дурачка Кло, больше ничего не остается. Я не стану спасать свою шкуру: мне некуда бежать и в случае поражения не для чего будет жить».

Льют старался понять, очень старался! Жизнь, она ведь… просто в солнечном дне, в цветах, в открытой ласковой улыбке… как можно не хотеть жить, если ты еще не стар и здоров?

Он больше не боялся. Не будет бояться тот, кто сделал свой выбор свободно, по собственному разумению и чувству.

Мама еще давно, в Тринолите, говорила: «Не нужна лишняя дерзость, сынок. Мечтай о простом, желай достижимого, не заносись – и жить легче будет». Отец смеялся над ней, обнимал и говорил: «Если все время лишь под ноги себе смотреть, так червем и помрешь. А у нашего Рини крылья вырастут! Крылья...»

Нет на свете вещи тяжелей, чем вера! Неверие гораздо проще пережить, ведь тогда земля не уйдет внезапно из-под ног.

Какой из Ристана вышел бы сенатор! Или мим в уличном балагане, что нередко одно и то же.

Сильного человека станут слушать, предстань он перед Сенатом в рубище или вовсе голым, а губошлепа не украсят ни доспехи ветерана, ни тога с алой каймой.

Когда теряешь все, жизнь становится такой простой!

Если политик говорит об откровенности, жди подвоха!