Бытует дешевое представление о нигилизме как о простом перечёркивании правил, но мой отец думал по-другому. Он думал, что семья – это самое важное. Испытав на себе то, как мир рушится вокруг, он оставил такие основные идеи, как главные ценности или уверенность в том, что «человек должен быть особенным». Семья и друзья – вот какие ценности он пытался защищать по мере своих сил. Он думал, что он не обязан нести ответственность перед государством и всем обществом. Его любимой фразой было: «Не делай себе во вред».
Хаяо Миядзаки
Cлайд с цитатойСовременный мир бесплоден, пуст и лжив. Надеюсь, я смогу дожить до того дня, когда все застройщики обанкротятся, Япония обеднеет, и все вокруг покроет высокая дикая трава.
(Современная жизнь такая зыбкая, поверхностная и фальшивая. Я жду, когда предприятия обанкротятся, Япония обеднеет и зарастет дикой травой.)
Я догадываюсь, что компьютер способен на большее, чем человеческая рука. Но мне уже слишком много лет, чтобы заставить себя убедиться в этом.
За прошлый и этот год умерли несколько моих друзей-коллег, которым было за сорок и пятьдесят. У смерти нет порядка. Действительно начинаешь думать, что смерть стоит за плечом. Когда мне становится плохо на душе, я начинаю бояться смерти. Но когда приходит вдохновение, становится все равно.
— Как вам удается создавать такие красочные и добрые миры, ведь реальность так жестока?
— Да, жизнь — штука тяжелая, но детям, пока они дети, этого знать необязательно.
Воспринимай глазами не затуманенными от ненависти. Сумей увидеть добро в том, что является злом и видеть зло в том, что есть добро. Не отдавай себя в руки той или иной стороны, но будь хранителем баланса, что существует между ними.
Мне не нравится, что многие люди считают, что ностальгия — это привилегия взрослого человека. Дети чувствуют ностальгию точно так же, если не более остро. На мой взгляд, ностальгия — это самая распространенная человеческая эмоция. Ведь жизнь — это непрерывная череда потерь. И дети чувствуют эти потери так же, как и все остальные.
Большинство современных фильмов построено на одной идее: вначале нужно изобразить зло, а потом — его уничтожить. Так делают все, но, на мой взгляд, от этой идеи пахнет мертвечиной. Как и от другой популярной идеи — о том, что у истока любого злодейства — в жизни, в политике, где угодно — стоит конкретный человек, которого всегда можно обвинить и которого всегда можно наказать. Это самая безнадежная мысль, которую я когда-либо слышал.